Евросоюз уже привык к тому, что с наступлением зимы Россия начинает вести «газовые войны» со своими соседями, либо когда наступает время подписания новых контрактов на транзит или поставки газа, либо когда нужно продлевать уже существующие. В этот раз ухудшение отношений между Россией и Белоруссией из-за цен и условий транзита газа совпало по времени с финальной стадией интеграции двух стран в рамках Таможенного союза. Это противоречие демонстрирует насколько проблематичным и несовершенным обещает быть союз с самого начала.
Кризис в отношениях был лично спровоцирован президентом Дмитрием Медведевым, после того как в середине июня он вынес предупреждение Белоруссии – погасить задолженность за газ или ей придется столкнуться с последствиями. «Мы дадим нашим белорусским коллегам пять дней, чтобы они определились как вести себя дальше», в слегка оскорбительной манере для белорусского президента Александра Лукашенко, заявил Дмитрий Медведев Алексею Миллеру, главе Газпрома во время встречи. «Иначе Россия предпримет строгие меры». Комментируя итоги встречи, Миллер сказал, что Газпром мог бы «сократить объем поставок газа в Белоруссию пропорционально задолженности».
По словам российской газовой монополии, Белоруссия должна ему около 200 млн. долларов. Задолженность образовалась после того, как Белоруссия отказалась платить за поставленный газ по новым ценам.
Россия увеличила стоимость поставляемого в Белоруссию газа со 150 долларов за тысячу кубометров в 2009 году до 169, 20 долларов в первом квартале и 184,80 долларов во втором квартале 2010 года. Но Белоруссия продолжала рассчитываться за газ по 150 долларов, заявляя, что как член Таможенного союза она должна платить за газ по внутренним российским ценам. Лукашенко приводил этот аргумент, одержимый идеей, что все энергопоставки из России в Белоруссию должны оплачиваться исходя из внутрироссийских цен. Этот факт только подчеркивает, сколько неразрешенных вопросов стоит перед трехсторонним Таможенным союзом (третья сторона – Казахстан).
В прошлом месяце Лукашенко заявил, что государство готово отказаться от контрольного пакета акций «Белтрансгаза», в обмен на поставки газа в Белоруссию по внутрироссийским ценам. «То же самое касается и НПЗ. Дешевая нефть – хорошие условия, но не бесплатно, заявил Лукашенко. – Они хотели бы почти бесплатно получить предприятия. Я сказал им, что бесплатных завтраков не бывает. Бесплатно ничего не продадим».
Почти два года Минск настаивает на беспошлинной поставке Россией всего объема нефти, а не только для внутреннего потребления. Большая часть нефти перерабатывается белорусскими заводами «Нафтан» и «Мозыр» для дальнейшего экспорта на Запад. Внутри республики остается лишь малая часть нефтепродуктов.
На встрече с президентом Дмитрием Медведевым, которая длилась восемь часов, Лукашенко добился обещания, что Москва продолжит поставки в объеме шести миллионов тонн беспошлинной нефти в Белоруссию для внутреннего пользования, что эквивалентно субсидии для Минска в размере 1,3 млрд. долларов. Однако Белоруссия должна была полностью погасить задолженность в отношении оставшегося объема поставленной нефти, равнявшегося 21,5 млн тонн в 2009 году.
Пока напряженность вокруг ситуации с поставками нефти и газа нарастала, Лукашенко обратился к Уго Чавесу, президенту Венесуэлы. В марте была заключена сделка на поставку ежедневно 80 тысяч баррелей нефти из Венесуэлы в Белоруссию, которая после переработки предназначалась на продажу в Европу. В обмен Лукашенко предложил построить три или четыре завода по производству тракторов, машин и грузовиков, а также кирпичный завод, чья производительная мощность составит 100 тысяч тонн кирпича в Венесуэле. В Москве к данному соглашению отнеслись с недовольством – правящий тандем не может похвастаться хорошими личными отношениями с белорусским лидером.
Позднее Лукашенко предложил аннулировать все пошлины на нефтепродукты одновременно с открытием единого таможенного пространства (предположительно, это произойдет 5 июля, самое ранее), а на нефть – с января 2011 года. Он всячески поддерживает принцип «равенства» – «если нет равенства, не может быть и речи о Таможенном союзе». Формально он абсолютно прав, накануне запуска Таможенного союза, все три стороны все еще очень далеки от разрешения разногласий по поводу работы таможни в новых условиях. Помимо нефти и нефтепродуктов, существуют разногласия в отношении того, как импортировать в Евросоюз автомобили (таможенная пошлина Беларуси составляет около 10%, в то время как Россия претендует на 30%, чтобы защитить российского производителя), то же самое в отношении самолетов. Далеки от унификации бюрократические таможенные процедуры: в России это наиболее коррумпированная сфера, занимающие много времени, а в Белоруссии и Казахстане в этом плане проще. В России объем необлагаемого личного импорта (для некоммерческого использования) эквивалентен примерно 2 000 долларам США, в то время как в Белоруссии это уровень ниже вчетверо. Российские таможенники сейчас работают над мерами, которые фактически разграничивают «российское таможенное пространство» внутри «общего союзного пространства». В свою очередь, это ставит главный вопрос о том, есть ли хоть одна причина и рациональное зерно в подобном союзе.
Белоруссия даже пока еще не ратифицировала Таможенный кодекс. До сих пор не закончен и российский Кодекс.
Самое смешное, что в прошлом году Москва отдала приоритет именно формированию Таможенного союза трех стран, а не вступлению в ВТО в одностороннем порядке. Но вскоре, после того как стало понятно, что синхронное вступление Союза в ВТО почти невозможно, Россия возобновила дипломатические маневры, пытаясь поддержать ход «параллельных» процессов, каждый – в своей колее. Во время Экономического Форума в Санкт-Петербурге российские чиновники настаивали на том, что в сущности противоречий между Таможенным союзом и намерением России вступить в ВТО – нет, что это до сих пор является правомерным. Вероятно, это означает, что задача по одновременному вступлению в ВТО трех стран больше не стоит у России на повестке дня.
Что же касается Таможенного союза, недавно здесь удалось добиться, по крайней мере, одного существенного результата: была достигнута договоренность, что при пересечении границ чиновники России, Беларуси и Казахстана будут освобождены от досмотра личного багажа. Честно говоря, это свидетельствует о том, что на пост-советском пространстве наиболее эффективно умеют заботиться только о бюрократах.
Открывшаяся вчера в Страсбурге летняя сессия Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) обещает стать сенсационной по крайней мере по двум причинам. Во-первых, делегация РФ решилась на беспрецедентный шаг и впервые за 14 лет не намерена голосовать против жесткой резолюции о соблюдении прав человека на Северном Кавказе. Во-вторых, Россия рассчитывает, что эта сессия положит конец дебатам по Грузии, неизменно оборачивавшимся скандалами и требованиями лишить РФ права голоса в ПАСЕ.
Источник: КоммерсантТеория игр знает классический сюжет: дилемму узника, в которой узник должен принять решение, сдавать или не сдавать своего подельника. Успех зависит от того, какую стратегию выберет подельник. Его выбор вам не известен, но и он сам находится в такой же ситуации. В нашем энергодиалоге с Европой есть что-то похожее. Европа хотела бы снизить зависимость от России — но эта стратегия хороша, если Россия действительно намерена шантажировать ЕС ограничением поставок. Россия же в ответ намерена увеличить поставки в Китай — но это сработает, только если там есть желание покупать энергоресурсы по европейским ценам. Обе стратегии легко могут привести к проигрышу. Скажем, если Европа понадеется на замену российских поставок — и ее не получит. А Россия будет рассчитывать на щедрость Китая — и не добьется ее.
Источник: ВедомостиПолитолог Станислав Белковский: Никакой модернизации в стране не будет в классическом понимании модернизации. Речь идет о легализации российской элиты на Западе под предлогом модернизации и о внедрении технологий в интересующие элиту отрасли, например, энергосбережения и биотехнологий, которые продлевают жизнь. Интерес участников форума понятен. Российская элита продает себя Западу в качестве хорошей. Под эпохой мюнхенской речи Путина подведена жирная черта. Запад в обмен на допуск к привлекательным для него сферам готов закрыть глаза на то, что никакой модернизации и прогресса в международных отношениях не будет, на то, что Россия не поддержит США и Евросоюз по Ирану, Северной Корее и т. д. Формально здесь пакт уже достигнут. Атмосфера на экономическом форуме довольно оптимистичная.
Источник: Каспаров.руДиректор российских и азиатских программ Института мировой безопасности (Вашингтон) Николай Злобин: Выступая на Петербургском экономическом форуме, Дмитрий Медведев, в частности, сказал: «Россия должна стать привлекательной страной, куда будут стремиться люди со всего мира в поисках своей особенной мечты, в поисках лучших возможностей для успеха и самореализации, которые Россия сможет дать всем, кто готов принять этот вызов и полюбить Россию как свой новый или как свой второй дом». … Страна, по которой даже свои граждане не рискуют ездить в поисках лучших работы, заработка или образа жизни, никак не может быть привлекательной для людей извне. Некоторые из них, безусловно, соблазнятся президентским приглашением. Однако в основе их мотивации будут лежать привилегии и высокие зарплаты, обещанные Медведевым, а не «привлекательность страны». Приезжать они будут как временщики, смотрящие свысока на окружающих их аборигенов, а рассматривать свой российский дом будут примерно так же, как в свое время европейцы смотрели на свои дома в далеких колониях.
Источник: ВедомостиФранцузская EdF войдет в проект строительства газопровода South Stream (”Южный поток”) до конца года. Согласно последнему меморандуму, подписанному EdF с “Газпромом” и итальянской ENI, часть своей доли в проекте — не менее 10% — должна отдать итальянская сторона. Таким образом, “Газпром” должен сохранить 50% в South Stream. Но меморандум не обязывающий, и стороны продолжают переговоры. С 1 октября к ним подключится новый глава South Stream AG Марсель Крамер, сейчас занимающий пост президента голландской Gasunie.
Источник: Коммерсант- Я хочу вам задать еще один вопрос, связанный с тем местом, где мы с вами сейчас находимся. Это международный экономический форум в Санкт-Петербурге. Вы только что были модератором круглого стола дискуссии, посвященной отношениям между российским бизнесом и ЕС в свете российских разговоров о модернизации. Если коротко, насколько вам кажутся все эти разговоры серьезными. Не политическими лозунгами, не попытками как-то упаковать то же самое в другую упаковку.
К. БИЛЬДТ – Пока еще я бы, может быть, не назвал это повесткой дня по модернизации. Пока это еще может быть сильно сказано. Я пока бы назвал то, что здесь происходит – дебатами по модернизации или о модернизации, которые мне кажется, начались с известной статьи президента Медведева, если я не ошибаюсь, осенью прошлого года. И я бы сказал, что в этих дебатах пока еще много разных голосов, которые пропагандируют самые различные формы модернизации. Мы имеем все: от довольно ограниченных технократических что ли предложений, до очень широких планов, которые также включают политический вектор. Конечно, мы с большим интересом и любопытством следим за этими дебатами и очень надеемся, что в результате дебатов действительно получится конкретная повестка дня по модернизации. Мне кажется лично, что чем шире вести дебаты, тем лучше для России. Это мое мнение.
Интервью с главой министерства торговли и инвестиций Великобритании сэром Эндрю Каном.
— Сейчас в России многие говорят о программе ЕС “Партнерство ради модернизации”. Что Британия готова сделать в этом направлении?
— В ходе нынешнего визита в РФ я выступал с докладом о проблеме моногородов, которых в России около трехсот. На протяжении последних 30 лет Британия сталкивалась с проблемой модернизации подобных городов. Например, шотландский Глазго специализировался на кораблестроении, однако сегодня он не может конкурировать в этой отрасли с Кореей и другими странами. Поэтому мы разработали масштабную программу, в рамках которой провели переквалификацию рабочих, а также перевели в Глазго правительственные учреждения. Другой пример — Бирмингем, который всегда опирался на автомобилестроение. Нам же удалось сделать из города крупный транспортный кластер. Еще 40 лет назад в Британии было много городов, большинство жителей которых были заняты в угольной промышленности. Сейчас эта индустрия в Британии практически исчезла. Нам удалось организовать там образовательные программы для рабочих и создать новые отрасли. Естественно, Россия отличается от Британии, но наш опыт может быть вам полезен.
Интервью с председателем совета директоров “Энел ОГК-5″ и членом команды основателей французского “иннограда” София-Антиполис Домиником Фашем.
— Вы допускаете, что проблема в том, кто в России мобилизован на “инновационное развитие”?
— Учреждения — это, в первую очередь, люди, которые там работают. Многое зависит от выбора ответственных за такие проекты лиц: они должны быть разносторонними, у них должен быть международный опыт, они должны быть открытыми, смелыми, они должны быть нонконформистами, даже в каком-то смысле бунтарями. Нужно быть смелее, дерзать!
И если Европа поймет, что, помогая России, она помогает самой себе, нелишне будет вспомнить слова Жана Монне, сказанные по поводу создания Европейского союза: “Если бы это надо было переделать, я бы начал с культуры”.
К сегодняшнему открытию Санкт-Петербургского международного экономического форума Росстат, пересчитав данные начала года, приготовил хорошие новости. Промышленное производство в январе—мае 2010 года выросло на 10,3%, а в мае 2010 года — на 12,6%. Эти цифры заведомо выше роста в Евросоюзе — представители ЕС во главе с президентом Франции Никола Саркози будут главными собеседниками президента Дмитрия Медведева и его команды на форуме. Впрочем, в рамках ключевой дискуссии об “инновационной модернизации” обсуждаться будут экономические перспективы не нескольких месяцев, но нескольких лет — в случае с ЕС в этом вопросе ясности не больше, чем у России.
Источник: Коммерсант