EURussiaCentreEU-Russia Centre

Возвращение России в Восточную Европу

27 Апр 2010 — Георгий Бовт, Независимый журналист
Комментариев нет

Президент России Дмитрий Медведев оказался единственным из лидеров великих держав, кто прилетел в Краков 18 апреля, чтобы принять участие в государственных похоронах президента Польши Леха Качиньского, погибшего при крушении самолёта близ деревни Катынь в России. Другие участники прибыли либо на автомобилях, либо по железной дороге, потому что воздушное пространство над Европой было закрыто из-за вулканического пепла. После трагедии он также объявил день национального траура в России и записал телевизионное обращение к польскому народу. Его реакция, как и реакция премьер-министра Владимира Путина и других российских руководителей, отличалась огромным уважением к Польше и её гражданам. Тысячи москвичей принесли цветы к посольству Польши в Москве. Польский фильм о расстреле под названием «Катынь» режиссёра Анджея Вайды, впервые показанный в России по каналу «Культура», чья аудитория относительно малочисленна, был показан во второй раз в день траура в пиковое время просмотра по главному российскому каналу «Россия». И это поистине создало новое понимание того, что произошло 70 лет назад и почему это было так важно для Польши на протяжении всех этих лет.

Было очень важно также и то, что Владимир Путин лично принял участие в церемонии по поводу катынской трагедии, потому что именно во время его президентства катынский вопрос стал главной преградой в российско-польских отношениях. В 2006 году родственники польских офицеров, погибших в результате катынских расстрелов 1940 года, подали иск, добиваясь от правительства России открытия архивов по этой трагедии, но генеральный прокурор отклонил дело. В 2008 году один из районных судов Москвы поступил так же по отношению к тому же ходатайству, а Верховный суд повторил это в своём постановлении 2009 года.

Но теперь, после трагедии, постигшей президента Польши, которого сопровождали ещё 96 членов польской правящей элиты, и после такой прочувствованной реакции на катастрофу со стороны России, появляется поистине новая основа для примирения не только между русским и польским народами, но и между элитами двух стран. Даже такой постоянный и непоколебимый критик России, как Збигнев Бжезинский, заявил, что в этой трагической ситуации «были позитивные возможности… Реакция России после этой трагической катастрофы создаёт ситуацию, благоприятную для примирения. Я не думаю, что со стороны России это игра, это нечто искреннее. И совершенно новое. Вот почему существуют новые, непредвиденные возможности более глубокого польско-российского примирения…».

Такого рода примирение (если оно на самом деле станет реальностью) было хорошо подготовлено премьер министрами России и Польши Путиным и Туском, которые за два дня до авиакатастрофы присутствовали на церемонии поминовения польских жертв расстрела, учинённого советским режимом в 1940 году.

Кажется, что Москва наконец осознала, что без хороших отношений с Польшей у России не будет нормальных отношений со всем Европейским Союзом. Как выразился Бжезинский, «если это произойдёт, это будет в геополитическом отношении потенциально равноценно польско-немецкому примирению и польско-французскому примирению. Это изменит карту Европы и даст большую безопасность не только Польше, но и, например, Эстонии или Украине и даже Грузии».

Помимо эмоций и нового взаимного расположения между поляками и русскими за российско-польским примирением, во главе которого стояли Владимир Путин и Дональд Туск, которые лишь накануне катынской церемонии разрешили почти все больные вопросы двусторонних отношений, касающиеся импорта и транзита российского газа, могли стоять некоторые иные, и весьма прагматические, причины. Польша больше не возражает против проекта газопровода «Северный поток», проталкиваемого Москвой. Варшава больше не протестует против «русского энергетического империализма». Эти две страны больше не ссорятся на почве энергетики. Какова причина столь резкого поворота? Причина в том, что Польша готовится к по-настоящему новой роли на энергетическом рынке, и Москва ясно это понимает.

Уже объявлено, что некоторые американские энергетические компании в ближайшие недели начнут бурить скважины для добычи сланцевого газа на территории Польши. Таким образом, в ближайшем будущем Польша может стать экспортёром сланцевого газа. И именно сланцевый газ может положить конец господству «Газпрома» на европейском рынке гораздо раньше, чем ожидают многие.

Пока что Москва и «Газпром» пытались смягчить ситуацию на другом фланге – на Украине.
Во время встречи между президентами России и Украины Медведевым и Януковичем в конце апреля в Харькове Россия согласилась пожертвовать 40 миллиардами долларовых поступлений и продавать Украине газ по более низкой цене в обмен на продление аренды черноморской военно-морской базы в Севастополе. Аренда была продлена на 25 лет после 2017 года, когда истекает предыдущее соглашение.

Новое соглашение спокойно приветствовалось в Европе, которая устала от бесконечных российско-украинских газовых споров, кончавшихся прекращением поставок клиентам «Газпрома» в Европе. Но оно уже было раскритиковано некоторыми специалистами в России, которые считают, что оно не очень выгодно для российского бюджета, которому теперь придётся компенсировать «Газпрому» 4 миллиарда долларов каждый год по причине утраты этим монополистом выручки на Украине.

Для России самым большим политическим выигрышем было продолжение пребывания в Севастополе. Вероятно, любой ценой. С военной точки зрения черноморский флот (который базируется в Севастополе) теперь, похоже, пребывает в очень плохом состоянии и отчаянно нуждается в обновлении. И даже если он будет кардинальным образом обновлён и модернизирован, он сможет тогда противостоять, говоря теоретически, только флотам Грузии и Турции. Из этих двух флотов только второй мог бы рассматриваться в качестве потенциального противника, но этого противника, определённо, можно было бы сдерживать на море за гораздо меньшие деньги, чем 4 миллиарда долларов в год.

Вероятно, Россия, заключая такую сделку с вновь избранным президентом Украины, преследовала скорее политические и пропагандистские, чем прагматические военные и экономические интересы.
Однако, по крайней мере, после этих двух последовательных прорывов в отношениях с Польшей и Украиной можно утверждать, что Москва значительно улучшила свои политические позиции в Восточной Европе, решив некоторые из проблем, которые отягощали политическую атмосферу в регионе со времени президентства Владимира Путина. В качестве следующего шага теперь остро необходимо подкрепить эти улучшения новыми формами экономической интеграции и новыми формами гуманитарного и социального взаимодействия, основанными на такого же уровня открытости и искренности России, как и те, что были продемонстрированы в дни польского траура по прошлым и нынешним жертвам Катыни.