Президент России Дмитрий Медведев дал интервью американскому телеканалу ABC news. Президент признался, что вопрос о взаимосвязи между стратегическими наступательными вооружениями и противоракетными оборонительными средствами обсуждался с американскими партнерами долго и не без труда, прежде чем родилась окончательная формулировка, помещенная в преамбулу договора.
Она гласит, что эта взаимосвязь существует. “Обстоятельства, которые явились основанием к подписанию этого договора, сформулированы и согласованы сторонами, – заявил Медведев. – Если эти обстоятельства изменятся, то это может рассматриваться как повод для того, чтобы поставить под угрозу весь договор”. Источник: Российская газета
В 2010 году Президент Российской Федерации всерьез занялся сроками российского правосудия, «чтобы было меньше поводов для обращения в международные инстанции».
Как мы писали в предыдущих колонках Центра ЕС-Россия в феврале по инициативе Президента РФ был ратифицирован Протокол 14 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), а уже спустя несколько дней 26 февраля 2010 года Конституционный суд Российской Федерации постановил, что, помимо уголовных и арбитражных дел, и все гражданские дела подлежат пересмотру на основании решений Европейского суда по правам человека (далее – ЕСПЧ).
25 марта 2010 г. Президент РФ вышел с законодательной инициативой по принятию федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок». Подготовка проекта федерального закона обусловлена необходимостью выполнения требования ЕСПЧ о создании эффективного средства правовой защиты в связи с выявленными системными нарушениями, выражающимися в несоблюдении разумных сроков судопроизводства и исполнения судебных актов.
В частности это требование указывалось в постановлении ЕСПЧ от 15 января 2009 г. Бурдов против России (2). В пункте 6 резолютивной части решения ЕСПЧ постановил: «Государство-ответчик обязано… установить эффективное внутреннее средство правовой защиты или комплекс таких средств, которые обеспечили бы адекватное и полное восстановление нарушенных прав в случае неисполнения или задержек в исполнении внутренних решений суда в соответствии с принципами Конвенции, как установлено прецедентным правом Суда». Этому постановлению ЕСПЧ предшествовало множество других аналогичных дел против России — приблизительно 30% всех дел, рассматриваемых против России. До этого в 2006 году Департаментом по контролю за исполнением постановлений ЕСПЧ обращалось внимание российских властей на существующую проблему неисполнения решений национальных судов («Неисполнение актов, вынесенных российскими судами: общие меры по исполнению постановлений Европейского Суда» // Меморандум, подготовленный Департаментом по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда, и первые комментарии российских властей (Статья 46 ЕСПЧ)).
До 2010 года Конституционный Суд РФ по меньшей мере дважды обращался к проблеме отсутствия средств правовой защиты за нарушение право на справедливое судебное разбирательство – законодателем не предусмотрено принудительного механизма взыскания средств по решениям против казны Российской Федерации. Существующий пробел в законодательстве был отмечен еще в Постановлении от 14 июля 2005 года N 8-П. В 2008 году Конституционный Суд вновь обратился к этой проблеме, указав, что если отсутствует принудительный механизм исполнения судебных решений против казны, то это не снимает обязанности с федерального законодателя по определению мер, обеспечивающих исполнение судебных решений, критериев и процедуры присуждения компенсаций за неисполнение решений по искам к Российской Федерации (Определение Конституционного Суда РФ от 3 июля 2008 г. N 734-О-П).
Первой реакцией российских властей стал проект федерального закона «О возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство в разумные сроки и права на исполнение в разумные сроки вступивших в законную силу судебных актов», внесенный в Государственную Думу РФ по инициативе Верховного Суда РФ спустя три месяца после определения Конституционного Суда РФ (см. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 16 от 26 сентября 2008 г.). Этот законопроект не прошел экспертизу в Правительстве РФ по той причине, как указывалось в СМИ, что федеральная казна не должна отвечать по долгам местных бюджетов, часто ответственных за неисполнение судебных решений.
Логика и у кремлевского, и у судейского проекта одна и та же – создание компенсационных механизмов защиты права на справедливое судебное разбирательство, в том числе права на исполнение судебного акта, в разумный срок. Но почему же в 2008 году не прошел судейский законопроект? Действительно ли из-за предусмотренной ответственности федерального бюджета за местные, что мог поправить в период трех чтений законодатель?
Важные отличия законопроектов. Во-первых, в президентском законопроекте речь идет не только о судах общей юрисдикции, но и арбитражных судах, что значительно расширяет область применения будущего закона. В целом увеличиваются сроки рассмотрения дел. А также устанавливаются критерии оценки разумности срока рассмотрения дела, в соответствии с принятыми в практике ЕСПЧ. То есть автоматически нарушение сроков рассмотрения дел не повлечет ответственности государства. В учет должны приниматься сложность дела, поведение заявителя, действия суда и органа, осуществляющего досудебное уголовное преследование, общая продолжительность судопроизводства.
Вводится государственная пошлина и предусматривается обращение с регрессными исками к чиновникам, допустившим волокиту.
Размер компенсации за нарушение права на судопроизводство определяется исходя из требований заявителя, обстоятельств дела, длительности нарушения, последствий для заявителя, а так же с учетом принципов разумности и справедливости и практики ЕСПЧ. Это значит, что решение суда о компенсации может ограничиться лишь констатацией факта нарушения разумных сроков рассмотрения дела без присуждения компенсации или присудить компенсацию в размере до 3000 евро. Уполномоченный Российской Федерации в Европейском суде по правам человека Георгий Матюшкин ранее объяснял, что размеры компенсации не должны быть значительно ниже, чем в Страсбурге. Согласно же статистике, приведенной Председателем Верховного Суда РФ Вячеславом Лебедевым, по рассматриваемым сегодня делам о компенсации суммы составляют в среднем 650 евро.
В отличии от первого законопроекта президентский законопроект не устанавливает препятствия для обращения в ЕСПЧ до рассмотрения дела о компенсации в российском суде. Напомним, что в законопроекте Верховного Суда РФ предусматривалось, что «Использование указанного внутригосударственного средства правовой защиты является условием для обращения в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека» (ст. 1). Такое условие может устанавливать только сам международный суд. В частности, исключительно ЕСПЧ вправе признать будет ли то или иное национальное средство правовой защиты являться эффективным с точки зрения стандартов Конвенции, что является одним из критериев обращения в ЕСПЧ.
Последний момент и представляет наибольший интерес. Как оценит практику применения будущего закона ЕСПЧ с точки зрения его эффективности защиты права на справедливый суд? К сожалению, перспективы не обнадеживающие, потому что как и ранее, как и в законопроекте Верховного Суда РФ, законопроект Президента РФ не предусматривает принудительный порядок исполнения судебных решений о компенсации за счет средств федерального бюджета Министерством Финансов РФ, а за счет средств бюджета субъекта РФ или местного бюджета соответствующими финансовыми органами.
Но нужно помнить, что основная причина не исполнения решений против казны РФ, источник большинства клоновых дел подобный делу Бурдов против России, состоит в том, что законодателем не предусмотрен принудительный порядок исполнения решений против казны. На это еще в 2005 году указал Конституционный Суд РФ. Судебный пристав не придет и не арестует имущество, счет – полномочий таких в законе не предусмотрено. Очевидно, что закладывается другой источник не исполнения судебных решений, на этот раз решений о возмещении государством вреда за длительное не рассмотрение дел или неисполнение судебных решений. Есть основания сомневаться, что ЕСПЧ признает данное средство внутренней правовой защиты эффективным.